Как это было в "Динамо" в 80 года ...
Добавлено: 20 июл 2013, 16:08
Евгений Борисович ГРИШИН. Родился 1 октября 1959 года. Олимпийский чемпион 1980 года. бронзовый призер Олимпийских игр 1988 года, чемпион мира 1982 года, бронзовый призер чемпионата мира 1986 года, двукратный обладатель Кубка мира (1981, 1983), двукратный чемпион Европы (1983, 1985), чемпион первых Игр Доброй Воли (1986), чемпион Европы среди юниоров (1978). Обладатель Кубка Кубков и Суперкубка 1984 года, трехкратный чемпион СССР (1985-1987), двукратный обладатель Кубка СССР (1986, 1988), двукратный победитель Спартакиады народов СССР в составе сборной Москвы (1979, 1983).
- Тренерская чехарда чем была вызвана?
- Не могу сказать однозначно. Я пришел в команду в 1978 году, нас тренировал Шляпин Юрий Александрович. Он ушел в футбольный "Спартак", стал там президентом клуба. Пришел Гришин - перед Олимпиадой ушел. Почему ушел мой отец, не могу даже сказать. С ним мы организуем интервью, и он на этот вопрос ответит. Блюменталь достаточно профессиональный тренер со всех сторон, но не сложились у него отношения в коллективе. Напряженный был климат. Не поняли мы друг друга, так скажем. Тутушкин, я считаю, тренер не для такой именитой команды, как "Динамо" (Москва). Он нормальный тренер, но это уровень юношеского водного поло или команды-середняка. Для такого знаменитого клуба, как наш, это не вариант. Заслуга Гиви Петровича Чикваная, который взял нашу команду в 1984 году, в том, что он смог сплотить ребят и создать очень хороший, здоровый климат в команде. Нам не надо было говорить, что надо тренироваться, играть за сборную, за "Динамо". Мы уже прошли достаточно много соревнований самого высокого уровня и сами знали, что от нас требуется. До него в московском "Динамо" не было таких хороших отношений, и это его большущее достижение.
- То есть в случае с Блюменталем руководство МГС "Динамо" прислушалось к мнению игроков?
- Когда Мшвениерадзе, Гришин, Иванов стали олимпийскими чемпионами, они в какой-то мере определяли политику в команде. На нас строилась большая часть всей игры, к нам прислушивались. Хотя в связи с уходом Блюменталя были достаточно неприятные моменты, нам намекали, что у нас могут быть неприятности. Но в том противостоянии мы одержали верх, и я считаю, что всё тогда было сделано не напрасно.
- Намеки от кого исходили?
- От руководства городского "Динамо". Когда мы сидели у начальников в кабинетах, нам давали понять: "Ребята, вы же офицеры. У нас есть много всяких инструментов, чтобы ваш пыл утихомирить и отправить вас послужить на границу с Китаем или еще куда-нибудь". В те времена, когда можно было скрутить любого человека, мало кто из спортсменов выражал недовольство руководством команды. Не знаю, как нам удалось выбраться, тяжело вспоминать все эти перепитии. Могли сделать с нами всё что угодно.
- А послужить могли отправить в прямом смысле? То есть, не за "Динамо" (Барнаул) играть, а прямо в казарму?
- В прямом смысле. Прямо в казарму. Как полагается, по уставу.
- Партийная ячейка играла какую-то роль?
- Мы все были офицерами, все были членами партии. Слава Богу, всё это недолго длилось: я был членом партии, наверное, год. Иванов, по-моему, столько же. Но со стороны партийных органов какого-то особого давления не было. Да и нельзя было разъединять МГС "Динамо" и партию, практически это одно и то же. Те же генералы были членами партии.